 Новое исследование показывает, со сколькими людьми лучше всего общаться для того, чтобы организовывать скоординированные группы, и почему мы устроены именно так, а не иначе.
Ученые уже давно сошлись в том, что количество людей, с которыми мы решаем общаться и поддерживать отношения, ограничено размером нашего мозга.
«Когда у вас есть собственная сеть взаимоотношений, в ней постоянно происходит огромное количество событий. Для того, чтобы по-настоящему ориентироваться в этой сети, нашему мозгу требуется огромное количество энергии. Есть верхний предел тому, со сколькими людьми мы можем поддерживать контакты», говорит соавтор исследования, эксперт по комплексным системам Майкл Харре из Университета Сиднея.
Впервые Майкл Харре со своим коллегой Михаилом Прокопенко вычислили, как этот предел, известный, как число Данбара, достигается.
Модель, созданная исследователями, недавно была опубликована в журнале Лондонского королевского научного сообщества Interface. Ученые протестировали свою модель, используя реальные данные, полученные благодаря изучению поведения и небольших групп наших предков, древних охотников-собирателей, и наших современников. Оказалось, что, для того, чтобы организовываться в группы и сотрудничать, индивидам необходимо поддерживать среднее минимальное число межличностных контактов.
Для людей это число составляет, приблизительно, 132 человека. Число Данбара используют также для изучения некоторых животных, например, приматов.
Хорошая новость заключается в том, что вам вовсе необязательно поддерживать постоянные отношения со всеми участниками этой группы для того, чтобы она не распалась.
«Для того, чтобы связать воедино группу из 132 человек, мы вычислили среднее количество связей, которые поддерживает в группе каждый отдельный человек. Это число составило от четырех до пяти контактов».
Майкл Харре и Михаил Прокопенко подчеркивают, что полученная им величина – средняя. Некоторым людям необходимо поддерживать больше связей, а другим – меньше.
Новая модель ученых показывает, что, внутри группы, состоящей из 132 человек, находятся небольшие группы, которые состоят из пяти, пятнадцати и сорока пяти человек. Благодаря модели удалось установить интересные взаимоотношения между средним количеством связей на человека и размером группы.
Один человек в группе из пяти, например, член книжного клуба, или просто компании друзей, должен поддерживать, в среднем, от одной до двух постоянных связей. Участнику группы из пятнадцати человек нужно общаться с двумя или тремя людьми, а человеку из группы, состоящей из сорока пяти человек нужно 3-4 постоянных знакомых.
«Сильная сторона полученных нами результатов заключается в том, что мы показали, что в среднем на одного человека достаточно добавить одну связь для того, чтобы увеличить размер группы, приблизительно, в три раза», говорит Михаил Прокопенко.
Например, один из участников группы может выполнять некую работу за всех остальных, или же эта работа может быть равномерно распределена между всеми участниками. А значит, вовсе не обязательно дружить с целой сотней человек для того, чтобы группа действовала, как единое целое. Главное, что каждый из участников общается в своей небольшой группке.
Долгое время считалось, что охотники-собиратели координировали свою деятельность при помощи таких социальных связей. Группы держались вместе, поэтому было легче обеспечить безопасность и разделить ресурсы. И все потому, что участники, например, крупного племени, общались только с несколькими членами группы.
«Охотники и собиратели могли формировать свободные группы. При этом вся власть была предоставлена группе целиком. Никто из отдельных участников не мог управлять остальными», комментирует Майкл Харре.
Это было невероятно важно для наших предков, которым нужно было скооперироваться в группу из пятнадцати человек для того, чтобы, например, поймать мамонта.
«Все, что вам потребуется сделать, это дружить с двумя или тремя людьми из этой группы», говорит ученый.
Новое исследование из Австралии является также первой попыткой изучить структуру социальных связей кооперативных групп в современном обществе.
Майкл Харре говорит, что в кооперативной социальной сети людям необходимо не только поддерживать отношения с их непосредственными друзьями и знакомыми, но и, по крайней мере, иметь хотя бы отдаленное представление о том, как между собой общаются остальные участники группы.
А значит, от нашего мозга требуется очень многое. Нам приходится гораздо сложнее, чем нашим предкам. Мы перевариваем информацию о крупных группах людей. Видимо, именно по этой причине эволюционировало современное иерархическое общество.
И в самом деле, сиднейские исследователи обнаружили, что иерархическая социальная модель – такая, в которой лидер, например, полководец, или руководитель, принуждает действовать других – работает гораздо лучше для групп, состоящих из более, чем 132 людей.
«Только после того, как люди начали переселяться из пещер в деревни и города, тела наших предков увеличились в размере. Увеличивался и размер нашего мозга, а затем сформировалось иерархическое общество. Например, чтобы организовать и отправить в бой батальоны, состоящие из 500 людей, гораздо проще установить вертикаль власти, а не поддерживать отношения, благодаря межличностным связям».
|
